В 1973 году Видмантас Повилионис вместе с Ш. Жукаускасом и другими за "антисоветскую деятельность" был осужден на два года, отбывал наказание в исправительно-трудовом лагере.
При выходе из лагеря 27 марта 1975 года Повилионис потребовал, чтобы ему вернули полностью все предметы, в свое время забранные. Поскольку не доставало часов, он написал заявление прокурору Мордовской АССР и объявил голодовку. За это его заперли в камере и держали 5 часов сверх срока наказания.
Вернувшись из лагеря, В. Повилионис не смог прописаться, так как не оказалось военного билета. Военный комиссариат ему заявил, что это не их дело - искать билет, который пропал вследствие обыска. После того как было написано заявление на имя комиссара, билет очутился в комиссариате. Когда в комиссариате Повилионис начал разговор по-литовски, майор Лушнин заявил, что будто тюрьма его еще не исправила.
Повилионис искал работу в своем бывшем учреждении — литовском филиале Всесоюзного научно-исследовательского института производства масла и сыров, однако директор Вайткус ему заявил, что работы нет, а кроме того, нельзя доверять таким людям, как Повилионис. При разговоре с сотрудниками выяснилось, что предприятие нуждается в рабочей силе.
В экскурсионном бюро на стене висел плакат, призывающий на работу экскурсоводом. Повилионис обратился с просьбой принять его на работу, но секретарь партийной организации Григене заявила, что в этом случае следует осведомиться в Вильнюсе. Спустя несколько дней Григене объяснила: директор экскурсионного бюро Шяучюкенас заявил, что о принятии на работу не может быть и разговора. "У нас не принимают и после трезвительной камеры", - говорила секретарша.
- Но ведь я в трезвушке не был.
- Это тем хуже.
Прокурору Литовской ССР гражд. Видмантаса Повилиониса, сына Ионаса, прожив, в Каунасе, аллея Басанавичяус 40-1.
Заявление
5 августа 1975 года в 15 часов 30 минут сотрудник КГБ Алейников меня в моем доме арестовал и под охраной свез в отдел внутренних дел (ВРС) Ленинского района в г. Каунас. Там Алейников заявил, что я вроде не работаю, поэтому я написал заявление с указанием, где и чем занимаюсь. После чего Алейников приказал мне подождать, поскольку со мной желает побеседовать начальник ВРС. Так как не было официального объявления о моем аресте, я выразил желание получить объяснение - тогда меня бросили в камеру вместе с содержавшимися там уголовниками. Через два часа меня повели в кабинет, где сидели Алейников и еще какой-то майор милиции; тот вместо привета набросился на меня с вопросом: "Почему улыбаешься?", хотя в то время мое лицо было вполне серьезным. Выкрикнув еще раза три этот вопрос, он стал расспрашивать о том, о чем я уже писал Алейникову три часа назад. Из его вопросов было видно, что он совсем не соображает, о чем идет разговор, хотя я понял, что он непосредственно отвечает за мой арест. А между тем Алейников играл роль постороннего наблюдателя.
На мой вопрос, почему меня не вызывали в ВРС, а насильно доставили, мне заявили, что много раз мне посылались приглашения, но постоянно меня не находили дома.
Мой отец, постоянно проживающий по тому же адресу, что и я, утверждает, что не было никакого вызова или приглашения. После этого разговора мне заявили, что я свободен.
Такой арест без надлежащей причины является нарушением справедливости.
Вернувшись домой, я обнаружил замок у дверей веранды открытым, а замок дверей комнаты был поврежден - были видны рубцы слесарных инструментов. Два замка парадных дверей также были отперты и испорчены. Были вызваны работники милиции, из коих один, младший лейтенант, ранее участвовавший при моем аресте, вел себя совершенно непонятно. Не осмотрев следов преступления, не проверив отпечатков пальцев и пр., сейчас же приказал ломать двери (не было возможности их открыть), а сами, выйдя во двор, стали курить. Войдя в комнату, спросили, не украли ли что-либо. Получив ответ, что не украли, продиктовали заявление, в котором говорится, что милиции не предъявляется никаких претензий. На вопрос, будут ли преступники разыскиваться, был ответ: возможно, что будут. Такое исполнение своих обязанностей не делает чести работникам милиции и показывает их совершенную профессиональную некомпетентность.
Удивляет и то обстоятельство, что из-за бюрократизма упомянутого и существующего еще в некоторых учреждениях гангстерам предоставляется достаточно времени для их действий... В 1975 г., 20-го марта, отец Ионас Повилионис, сын Казио, был вызван в Каунасский отдел социального обеспечения и без всякой причины там задержан на 4 часа; вернувшись домой, он обнаружил взломанные замки. Милиция до сего времени так и не нашла преступников.
Несмотря на то что после моего ареста два сотрудника КГБ, побеседовав с Алейниковым, вышли в мой двор, гангстеры все-таки сумели за 3 часа открыть и изломать 4 замка. Не утверждаю, что воры способны получать данные о намечающихся действиях от КГБ и ВРС, однако такие совпадения и воровская оперативность прямо изумительны.
Прошу принять меры, чтобы выяснить эти связанные друг с другом факты.
Каунас, 1975.УШ.21
"Хроника ЛКЦ" знает много случаев, когда сотрудники КГБ под видом воров проникают в помещения подозреваемых людей и их проверяют.
