Министру внутренних дел Лит. ССР свящ. Пранаса Масилиониса, с. Ионаса, район Пасвалис, п. Криклиняй

Прошение

Уважаемый Министр! Выражаю Вам почет и уважение!

Как человек с человеком, желаю поделиться с Вами своим го­рем и мыслями.

Буду говорить открыто, не желая никого обидеть, доверяя че­ловечности.

Вам, возможно, известно, что вот уже прошло 6-7 лет, как на­прасно добиваюсь получить разрешение навестить в Америке своих братьев и сестер.

За это время мой брат Иозас прислал мне три формальных при­глашения, засвидетельствованных и представительством России.

На последнем приглашении поставили свои подписи и государ­ственный секретарь Америки Генри Киссинджер, и губернатор шта­та Огайо Браун. За это им выражаю благодарность. Увы, на все приглашения здесь мне ответили отрицательно. Ни разу не указали причины.

За это время я написал одно прошение Председателю Совета Ми­нистров, копию послал Вам, а отдел по корреспонденции премьер-министра мне сообщил, что и самое мое прошение переслал в Мини­стерство внутренних дел, таким образом - Вам.

Вам самим, как министру внутренних дел, я написал четыре прошения. Все эти свои прошения я регистрировал на почте, но ни от Вас, ни из Вашего Министерства не получил никакого отве­та, даже и сообщения, получили ли мои регистрированные про­шения.

Посетить Америку меня приглашает брат Иозас, но он в согла­сии с моими сестрами и другим моим братом: все они меня пригла­шают. Приглашают потому, что давно не виделись, почти 40 лет, и потому, что мы все стоим у ворот кладбища, ибо все стары:

Мне - 75 лет; брату Адольфу, рабочему, пенсионеру - 73; брату Иозасу, врачу, доктору медицины, потерявшему одну ногу — 83; сестре Виктории, по мужу Микнене, врачу-хирургу, доктору медицины - 66; сестре Станиславе, служащей в больнице - 58 лет.

Раньше чем оставим землю, еще хотим повидаться, на долгое время распрощаться. Правда, это дело личное, но очень челове­ческое, очень чувствительное ...

Когда все ответы отрицательны, сердце само собою чувствует себя раненым, как бы в тюрьме...

А все-таки здесь управляют люди: они желают добра и стремят­ся к нему, однако люди, хотя и были бы это гении, способны оши­баться. Кроме того, меняются и условия: что вчера было плохо, се­годня может быть полезно.

Отсюда и поднялось желание Вам, как человеку высокопостав­ленному и ответственному, высказать пару мыслей, которые мо­гут быть полезны.

Снова сердечно заверяю, что не желаю никого обидеть или оскорбить.

Будьте добры рассудить, ошибаюсь ли я, заявляя, что неразре­шение навестить своих есть нелогично и вредно. Вот  мотивы.

1.   Нелогично

Меня, старого, обыкновенного гражданина, не пускают, а вы­пускают молодых, созревших, неординарных людей, скажем, Сол­женицына вместе с "Архипелагом ГУЛаг" и всею семьею; Буков­ского, проведшего более 10 лет в психбольнице и в лагерях; Плю­ща, выпущенного прямо из психбольницы после нескольких лет мучений; Симаса Кудирку, после судебных и тюремных страда­ний, Томаса Венцлову и т.д.

Они уезжают, полные переживаний, воспоминаний, полные чувств и мыслей. Уезжают со свободою говорить и действовать.

И что же сумел бы я Западу открыть, чего бы Запад еще не знал?! А если бы по неосторожности что-либо и высказал, какое же имело бы это значение перед потоком фактов и высказываний, какие по радиопередачам всевозможных государств льются из Запада?!

И разве эта нелогичность не поражает престижа правителей?

2. Вредно

Тут не обращают внимания на один закон, который внезапно и неудержимо формирует мнение людей, а именно:

Правда, свобода, порядок, чистота, культура, справедливость, добродетель, благо и довольство людей, дружба и подобные вещи не боятся гласности.

А гласности смертельно боятся ложь, обман, беспорядок, нечи­стота, эксплуатация, несправедливость, насилие, рабство, террор, тайный сговор, подготовляемое уничтожение и подобные вещи.

Запад - открыт.

Там все антикоммунисты сейчас же решают, ибо - по их мне­нию — видно, что там демократия правдивая, что там настоящая свобода, что там человека на самом деле уважают, что там общест­во людей процветает...

Русские коммунисты - закрыты.

Сам по себе начинает действовать тот закон: ага, русские комму­нисты прячут что-то страшное.

Согласно антикоммунистам, получается впечатление, что сами поводыри коммунизма как раз те, которые в своей пропаганде рисуют коммунизм как голубей мира, венки пшеницы, восходя­щее солнце, - они самыми первыми на деле очень низко ценят ком­мунизм, ибо смертельная боязнь хранит его в тюрьме, за железны­ми стенами, без дверей и окон, чтобы лишь кто-либо не вынес ве­сточки, чтобы чей-либо критический глаз не заметил ...

Следовало бы очень задуматься, сколько из-за этого сам комму­низм и его вожди терпят бесчестия и убытков, когда нет гласности.

Скажем, на Западе кто-то спросил Буковского: "Сколько в России лагерников?" Он ответил: "250 миллионов".

Следовало бы это утверждение сейчас же опровергнуть. Но ка­ким же образом опровергнуть, если непроходимая закрытость как раз об этом свидетельствует?

В Литве довольно широко курсирует уже и литовский пере­вод "Архипелага ГУЛаг" Солженицына.

Заявления Буковского, Амальрика, Плюща, Симаса Кудирки, Юрашасов, "Хроники КЦЛ", "Аушры" и всех других людей и изда­ний, которые льются на всех языках с Запада, до мелочей рас­крывают действительность русского коммунизма и у всех на гла­зах снимают венок с его головы.

Непременно надо защищаться.

Эффективная защита - только гласность: "Приходите, смот­рите, всесторонне испробуйте, убедитесь!"

С гласностью по существу вяжется разрешение выехать в дру­гую страну.

Главари коммунизма и защищаются, но ... лишь на пустых сло­вах, а перед гласностью запираются, как от смерти.

По мнению антикоммунистов, это категорическое требование: "Не вмешивайтесь в наши внутренние дела!" — нелогично.

Если уж подписаны эти великолепные и важные договоры -Декларация о правах человека и документы в Хельсинки, то тем самым этою торжественною подписью все государства уполно­мочили одни других контролировать, как соблюдаются эти дого­воры.

По мнению антикоммунистов, если бы не было такой догово­ренности, то и сами договоры не были бы достойны высокопостав­ленных государственных деятелей, это было бы пустое ничто, проявление идиотизма.

Поэтому и это категорическое требование со стороны главарей коммунизма не вмешиваться в их внутренние дела — нелогично; оно унижает их самих, коммунизм и их государства.

Кроме того, такое требование является и предательским: оно возбуждает не только подозрение, но и убеждение, что известия только что упомянутых людей, изданий и документов - правди­вы.

Потому-то, как видно из передач, на Западе создалось убеж­дение, что эта скрытность, этот закрытый русский коммунизм — рабство, что Россия - лагерь, что там коммунизм нелюбим, что путем террора его внедряют в умы и сердца, что он даже эконо­мически нежизнеспособен, что, однако, его главари пытаются его набросить на все человечество, его поработить и подобным об­разом терроризировать. Чтобы ликвидировать эти утверждения - необходима гласность: разрешение людям уехать и приехать.

Югославия очень открыта: для заработка много тысяч рабочих ежегодно отправляются на Запад и возвращаются обратно. Никому из-за этого не приходится пострадать. Западные партии серьезно движутся к гуманизму и гласности. По этой причине лишь приоб­ретают большие симпатии.

Декларация о правах человека и решения в Хельсинки - это неисчерпаемые источники настоящей свободы и цветущего благо­денствия. С древнейших времен люди, народы и все человечество их выжидало.

В наше время за соблюдение этих прав во всем человечестве ширится движение, как грозная буря. Будущее принадлежит им.

Водворить их в жизнь сейчас - для государственных правите­лей это венок славы, который не боится ни гласности, ни бури.

Поэтому и я, имея в виду все, что здесь пишу, желая всем нам общего блага, с полным доверием прошу Вас, уважаемый Министр, отпустить меня в Америку для посещения братьев и сестер.

Мои документы находятся в Вильнюсе, в Отделе виз.

И что мне делать, если опять меня не услышат? Я переживу боль­шую обиду и унижение.

Тогда бы настроился и решил никогда не принимать участия ни в каких политических выборах и голосовании.

А моим братьям и сестрам, их приятелям и всей общественно­сти в Америке это был бы новый сигнал, увы, совсем ненужный, что упомянутые обвинения — правдивы.

И кому это все нужно ?!

ЗАМЕЧАНИЕ: Копии высланы епископам, управляющим епархи­ями, премьер-министру и Уполномоченному Туменасу.

С глубоким уважением -   _{свящ Пратс Масишонис}

1977 г., 14-го мая район Пасвалис, п/о Криклиняй

Замечание. Получив копию прошения, Уполномоченный по делам рел. культов К. Туменас вызвал к себе свящ. П. Масилиониса и ему уг­рожал, что, если его прошение появится в "Хронике КЦЛ", власти его никогда не выпустят за границу к своим.